Раньше девочка смотрела всем в глаза, ее боялись. Потом девочка решила, что делает что-то неверно и перестала смотреть в глаза. Начала бояться всех остальных. Потом поняла, что что-то пошло не так. А страх людей вполне остался. Это как знаете, можешь меня хоть убить физически, только в душу не лезь. И в какой-то момент, когда начинаешь танец для одного конкретного человека, ты все это понимаешь, принимаешь, начинаешь изменять что-ли. Хотя бы передвигая шкафы и полки в своей голове.
У нас все хорошо. Я прыгаю по кочкам-пенькам и поражаюсь тому, что под слоем снега всегда был рельеф. Грязевые хоебты, например, застойные низинки, дорожки из досок. И что до земли-то еще ого-го сколько копать иногда. Все когда-нибудь кончится. Точно, мы это все знаем. Все это больше становится похожим на пытку, в которой довольно сложно различить удовольствие. Усталость накрывает до такой степени, что не хочется просыпаться. И вообще мало чего хочется. Но вместе с тем в дальнеи уголке загорелась мысль - не хочу уходить в серость, хочу продолжать гореть и быть ин-ди-ви-ду-аль-нос-тью. Не уверена, что все еще правильно делю слова на слоги.
Мне.плохо.от.потраченного.впустую.времени. Не на те чудеса. Но я обещаю себе снова, что я и творить остались при мне. И из всего извлекаются свои уроки.